ФРПГ The Elder Scrolls: Skyrim

[Лунное Сияние]

Противное раскачивание и подпрыгивание по ухабам тупой болью прокатилось по закоченевшему избитому падением телу. Попытавшись открыть глаза, он тут же зажмурил их, так как свет пронзил острой головной болью. Шагрен постарался расслабить затекшие члены, что бы кровь быстрее побежала по венам, согревая тело. При этом рук он не почувствовал и опять провалился в забытьё.
Через какое-то время чей-то гогот и выкрики опять привели его в чувства. Глаза открывать в этот раз он не рискнул, а попытался все же ощутить свое тело. Кровь быстро несясь несла колючую боль во всё тело. Добежала и до рук, которые оказались связаны за спиной. Мысли скрежетали в голове и никак не хотели налаживаться на рабочий лад. После очередного толчка телеги, на очередной кочке, стали всплывать последние запомнившиеся события: вечерняя погоня за оленем по горам, ветер и колючий снег, который в принципе не доставлял неудобств толстокожему меру. Затем обвал и падение вниз. Всё, дальше темнота и полный провал в памяти.
Как же я здесь очутился и куда меня везут? Орк стал незаметно играть мышцами, приводя тело хоть в какую-то работоспособность. К боли он был малочувствителен и это было большим преумуществом перед более хилыми расами. В конце концов он слегка приоткрыл глаза. Всё что он увидел это деревянный пол телеги на которой он валялся, скамьи по краям. До него доносились цокот копыт нескольких лошадей и скрип как минимум еще одной телеги.

 

[Loreldeil]

Юлия слегка улыбнулась, когда конвоир прикрикнул на данмерку. Не сказать чтоб девушка плохо относилась к темным эльфам, скорее, с легким пренебрежением. Однако подобное истеричное поведение всегда вызывало крайне отрицательную реакцию.
Рыжеволосый норд, поразительно дружелюбно настроенный, старался поддержать разговор среди тягучей атмосферы напряжения и раздражения, а поскольку делать больше было нечего, то и поговорить можно. Перед смертью-то.
- Разбойник значит? Меня, как и эту полоумную, - Юлия кивком указала на данмерку, - на границе схватили. Надоело мне во всей этой кутерьме с Ульфриком участвовать, в Сиродиил хотела сбежать. Вот и схватили. А много ли чести убивать "невинных овец", как ты выразился?

 

[Лезер]

-Чести? - хмыкнул Эгиль. - Да не сказать, чтоб много. Знаешь, - серьёзно продолжил он и говорил так, чтобы конвоиры это слышали. - Вот когда это военная галера, тогда дело другое. И битва хороша, и стране польза: хоть несколькими врагами, но меньше. Вот когда попадаются торгаши, это скучно. Мы их обычно просто грабили и отпускали на все четыре стороны. Тьхе, вот видно за это и поплатились... Да и какая разница теперь? Я вполне удовлетворён уже тем, что четыре имперских корабля гниют теперь вон там, на донышке, - тут он обернулся на одного из ехавших рядом всадников и широко ухмыльнулся. - А рыбы выедают команде зенки.

 

[gothiclord]

На всё что происходило вокруг Торлоф не обращал внимания. Его больше беспокоил его список "зелий", который скорее всего приберёт к рукам какой-то трактирщик. Хотя он сам виноват, нечего было лезть в такую авантюру.
Вскоре опять телегу подкинуло на кочке и норд больно ударившись спиной об борт телеги, начал прислушиваться к разговорам. Вон, рыжий норд решил узнать кого и за что схватили. И даже рассказал свою бравую историю.
-Разбойничал значит, а меня вот за воровство. Украл я в Хелгене коня и решил сбежать из Скайрима. Мир повидать. - Тут норд многозначно хмыкнул. - Вот и повидал. На первой же заставе повязали. Эх, вот бы сейчас медку...

 

[Coreward]

- Морской разбойник... Конокрад, - иронично выделил это слово Джа'Ресс, - И незаконно пересёкшая границу... эээ... Сестра Бури, так вас называют? Не вдавался в тонкости вашего ta’agra’iss, - он зевнул, обнажив острые белые клыки. - Кстати говоря, вы двое... Вы друг друга стоите. Пират и иммигрантка, известное дело, как два сапога - тобишь пара.
В этот момент эльфийка, пытавшаяся перелезть через бортик, шлёпнулась обратно, и по счастливой случайности приземлилась прямо на хвост каджиту.
- Во имя всех несуществующих богов, - дёрнулся тот. - На свободу захотелось, да? Сиди и не дёргайся, данмерка. Все мы там окажемся.

 

[Loreldeil]

- Если на мне форма Братьев, это не значит, что я заодно с ними, - Юлия немного покраснела. - Она удобная и не жмет нигде, и тепло хранит. А ты на себя-то погляди, киска. Талморский маг, поди, шпион какой-нибудь. Честных нордов губил, наверное, из-за каких-то дурацких идолов? Плевала я на таких как ты. Садист чертов.


Тем временем в соседней повозке трое нордов пристально разглядывали развалившегося на днище здоровенного зеленокожего орка. Столь живая заинтересованность обуславливалась тем, что орк сей длительное время лежал словно вязанка бревен без малейшего признака жизни. Норды и помнить-то о нем позабыли, болтали себе о бытии в суровую зиму да географии родного края, а тут зеленокожий зашевелился и приковал к себе взгляды всех присутствующих. Один из узников протянул ногу и легонько пнул здоровяка.
- Живой, гляди-ка! - с сомнением в голосе произнес один из нордов.
- А ты что, думал, эти свиньи мертвяка везти будут? - сказал второй
- Может они его талморцам скормить хотят. Ты же знаешь, что люди говорят, - ответил первый.
- Ох, наслушался бредней! Талморцы хоть и звери, но людей же есть не станут.
- Дык это и не человек! Серьезно тебе говорю, на стол его подадут! Смотри какой здоровенный. Был бы пищей моей мечты, если бы я орков ел.
- Тьфу на тебя, мерзости всякие говоришь! - второй тоже протянул ногу и дотронулся до орка. - Ты как? Подняться можешь?

 

[Coreward]

- А ты не нервничай, iiliten, не нервничай, если бы я был талморским магом, я бы сейчас тут не сидел, а ловил таких, как ты, - холодно ответил каджит, - А вообще, не будь мы связаны, я бы с тобой по-другому поговорил.
Он кое-как откинулся на бортик повозки и вытянул ноги, прикрыв глаза. Поездка подходила к своему логическому и физическому завершению.

 

[Лунное Сияние]

Постепенно не только самые громкие звуки, но и обычный человеческий разговор дошел до сознания Шагрена. В одной повозке с ним ехало еще несколько меров. Судя по голосам некоторые были нордами. И попытки привести в тело в тонус обратили их внимание на орка. Один остолоп стал высказывать мысль о том, что орка съедят талморцы. Шагрен усмехнулся про себя и прорычал:
- Подавятся.
Другой попутчик в их скрипучей колымаге слегка дотронулся до орка ногой и вполне добродушно спросил может ли он подняться. Голова начинала работать всё лучше, хотя он так и не вспомнил, как и когда очутился в телеге и долго ли был в отключке. Размыслив пару секунд, Шагрен Дол пришел к выводу, что сидеть скрючившись на узкой скамье телеги, со связанными за спиной руками, когда всё тело продолжает ныть, будет по крайней мере не удобно.
- Моё ложе меня устраивает, - тихонько "пророкотал" он своим мощным, а сейчас еще и охрипшим голосом. Полежав еще пару минут и не поворачивая головы к сидящим спросил, - Давно мы так движемся? Куда и кто нас везет?

 

[Alien]

К Гектору Луцию вернулось сознание. Не открывая глаза он чувствовал сильную боль в затылке, опыт подсказывал ему, что саданули его крепко и довольно давно потому что кровь уже запеклась. Он чувствовал, что крепко связан и почему то одет не свою одежду. Попробовав открыть глаза, он почувствовал, что яркий свет режет ему глаза, усиливая головную боль и легкое головокружение. Он резко закрыл глаза и, не подавая виду, стал вспоминать, что же произошло.

Последнее что он помнил, было святилище Талоса вдоль дороги. Да там он помог местным нордам и убил двух талморцем а потом он молился Талосу. Что же произошло потом он так и не вспомнил.
Минут через двадцать боль стала спадать. Потихоньку открывая глаза он пытался понять, что же произошло.

Первое что он увидел, было талморское одеяние прямо перед его лицом. Гнев охватил его затуманенный разум, ему хотелось прыгнуть на того талморца и перегрызть зубами его глотку. Но усилием воли он смог погасить эту вспышку гнева и обратится к голосу разума. Он вспомнил одно из любимых правил легиона. Перед боем оцени врага и обстановку и используй все возможные преимущества твоего положения.

"Тогда надо казаться совсем слабым пусть думают, что я уже немощный, избитый не на что не годный старик. А потом я атакую их в самый не подходящий момент вот только бы путы разрезать на руках." Последние коварные мысли так его развеселили, что он даже улыбнулся про себя.

Но открыв глаза и внимательно посмотрев на талморца он увидел что перед ним каджит в талморском одеянии и связанный. Это обстоятельство так сильно его озадачило, что он почти забыл о своем плане побега.

 

[Coreward]

Солнце ярко светило в небе, таком же голубом, как глаза Ра'Джайта, и бриллиантовыми бликами отражалось от лежащего на склонах снега, такого же белого, как шерсть кэтей-рахта. И только чёрные, как полосы на его шерсти, мысли одолевали его вновь и вновь. Он думал о Хелгене, об имперцах, потом опять о Хелгене и опять об имперцах. Потом о пустом желудке и о пятнадцати септимах, которые ему задолжал Риттгард, его друг по Коллегии, и которых он уже никогда не увидит. Потом о книге, которую так и не сдал обратно в библиотеку, и о поручении, которое выполнил, но отчитаться не успел.
Вдруг каджит почувствовал на себе чей-то изучающий взгляд. Джа'Ресс не ахти как любил, когда на него пялились, особенно так бесцеремонно, потому он сразу же открыл глаза и взором, преисполненным холодной стали, упёрся в глазницы Луция. Изучающий и изучаемый поменялись местами, и теперь именно имперцу приходилось прочувствовать на себе умение кэтей-рахтских глаз проникать человеку в самую душу.